В февральском номере журнала «Смена» в 1979 году была опубликована беседа известного актера Анатолия Кузнецова, заслуженного артиста РСФСР, с Алексеем Штурминым. Признанным советским и российским мастером боевых искусств, стоявшим у истоков советского каратэ.

В конце прошлого года в нашей стране зарегистрирован 52-й вид спорта – каратэ. Создание федерации по этому виду спортивного единоборства вызвало большой интерес у многих наших читателей.

Предлагаем вашему вниманию запись беседы известного артиста Анатолия КУЗНЕЦОВА и одного из зачинателей каратэ в СССР Алексея ШТУРМИНА.

А. ШТУРМИН. По праву хозяина, позвольте сначала задать вам один вопрос, ответ на который сразу внесет определенную ясность в предмет беседы и в дальнейшем позволит избежать двусмысленностей.

А. КУЗНЕЦОВ. Конечно. Тем более, ответив вам, в свою очередь, обретаю право спрашивать. А у меня вопросов очень много.

А. ШТУРМИН. Вас привело сегодня в наш Зал обычное человеческое любопытство или что-то еще? Только откровенно.

А. КУЗНЕЦОВ. Что ж, определенность вопроса подразумевает и определенность ответа. Но не все так просто. В прошлом я сам увлекался спортом, причем занимался самыми разными его видами, в том числе борьбой и боксом. Кстати, у вас на тренировке я встретил своего бывшего тренера по классической борьбе – Михаила Абдулхакова. Стало быть, во-первых, интерес чисто спортивный. Во-вторых, о каратэ в последнее время говорят все больше и больше, говорят разное. Одни считают, что человек, овладевший приемами каратэ, становится чуть ли не опасным для окружающих, ибо способен ребром ладони перерубать кирпич, другие считают, что каратэ – это не более чем философия, не имеющая ничего общего с физическим самоусовершенствованием. Словом, говорят многое. У меня на этот счет свое мнение, которое я и хотел проверить. Кстати, редакция как раз уполномочила меня выражать интересы непосвященного большинства, хотя я о каратэ уже кое-что до этого знал. И, наконец, я актер, и познания в самых различных сферах просто помогают мне в моем деле. К тому же у киноискусства и у спорта немало общего, я убедился в этом еще раз, работая над ролью в картине «В зоне особого внимания». Так что мы можем найти немало точек соприкосновения.

А. ШТУРМИН. Конечно. Но прежде, мне думается, надо все-таки дать более или менее точное определение каратэ. Так вот, рассуждая категориями философскими, это – воспитание духа через воспитание тела. Постигая искусство боя – искусство защиты и нападения, – каратист далек от мысли применить свои знания где-либо, кроме спортзала. Все каноны каратэ проникнуты благородством, чистотой, рыцарством. Итак, каратэ – это целая система воспитания, я бы сказал, даже система жизни, которой нельзя овладеть однобоко, выучив, как это можно в борьбе, ряд приемов.

А. КУЗНЕЦОВ. Значит, к каратэ нельзя относиться только как к физическому воспитанию?

А. ШТУРМИН. Да. Я не хочу что-то чему-то противопоставлять. Но спорт в чистом виде – это лишь частичка каратэ. Скажем, иной спортсмен, закончив тренировку, может полностью переключиться на какие-то другие вещи, стать, так сказать, обычным человеком до следующей тренировки или состязания. Каратист же обязан постоянно нести в себе некий духовный заряд, вложенный в него учителем. Занятия каратэ вырабатывают в человеке качества, которые определяют все его поступки.

А. КУЗНЕЦОВ. Например?

А. ШТУРМИН. Воспитанник школы должен быть предельно тактичен, уважителен к старшим. Он не имеет, права совершить бесчестный поступок, всегда собран, всегда готов встать на защиту слабого, далек от зависти, притворства, не говоря уже о том, что каратист не употребляет алкоголя, не курит… А еще он должен уметь видеть и чувствовать прекрасное, будь это пыльца на цветах, восход солнца или произведения искусства. Ведь каратэ – это тоже искусство. Военное искусство, родившееся тысячелетия назад на Востоке.

А. КУЗНЕЦОВ. На этот счет немало разных мнений. Какая же страна все-таки была родиной каратэ?

А. ШТУРМИН. Многие считают, что ею была Индия. Этому немало доказательств. Открыты, например, несколько памятников древнего искусства, на которых изображен будда, а охраняют его буддийские монахи, принявшие позиции каратэ. Однако не исключено, что искусство каратэ развивалось одновременно в нескольких странах и пришло в Японию уже в синтезированном виде. Новейшая же история каратэ, которой, кстати, тоже немало веков, берет свое начало на Окинаве. Лишенные своими феодалами права носить оружие, японские крестьяне использовали каратэ для защиты своих интересов, себя, своих близких в схватках с врагами. Отсюда одно из толкований слова «каратэ»: кара – пустая, тэ – рука.

А. КУЗНЕЦОВ. Но откуда в каратэ столько пластики, изящества, своеобразной отточенности каждого движения?

А. ШТУРМИН. Вы когда-нибудь обращали внимание, как грациозны и стремительны движения кошки или тигра? Так вот, создатели каратэ заимствовали у животных и у птиц эту геометрическую законченность движений, их экономность, стремительность в атаке. Причем по технике древних каратистов легко можно было догадаться, к какой школе они принадлежат. Жителей горных районов, где людям приходилось много лазать и ходить, отличало искусство наносить сильные и точные удары ногами, совершать высокие прыжки, быстро перемещаться с места на место. Тех же, кто жил вблизи реки или моря, где людям приходилось много плавать, работать веслами, отличало, напротив, умение защищаться и атаковать различными частями рук – ребром и тыльной стороной ладони, кулаком, пальцами, локтем и так далее.

Однако я вас совсем заговорил. А ведь мне интересно кое-что выяснить. Вы видели сегодня методику тренировки, ката – то есть развивающие технику упражнения, кумитэ – свободные поединки. Какое впечатление на вас все это произвело? Нам крайне интересно знать мнение неискушенного человека.

А. КУЗНЕЦОВ. Я и сейчас не чужд спорту и знаю, что такое реакция, собранность, хороший удар. Техника, которую демонстрируют ваши воспитанники школы, поражает отточенностью, у некоторых спортсменов она просто безукоризненна. Во время тренировки они напоминают машину, которой чужды человеческие эмоции, каждое ее движение запрограммировано, каждый узел точно выполняет определенные функции. Я пытался, не скрою, хоть приблизительно угадать, что владеет мыслями того или иного спортсмена, выполняющего сложнейшее упражнение, по его глазам, у меня ничеге не вышло. Ни глаза, ни лицо ничего не выражали. То ли это была искусная маска, то ли мысли спортсмена сосредоточены на чем-то, что лежит вне его эмоциональной сферы. Я помню ваши слова, с которых начались занятия: «Оставьте все свои проблемы, свои печали и даже радости за стенами зала, сосредоточьтесь только на тренировке». Я думал, что это свойственно только людям нашей профессии. Когда мы приходим в театр или на съемочную площадку, для нас перестает существовать все, не относящееся к нашей работе…

А. ШТУРМИН. Сосредоточенность – главное условие тренировки каратистов, иначе ничего не выйдет. В схватке, которая, как вы заметили, длится очень недолго и проходит в стремительном темпе, каратисту некогда размышлять, на каждую атаку соперника он должен рефлекторно ответить каскадом приемов защиты и тут же атаковать самому. Необходимо воспитать в себе способность, не задумываясь, реагировать на все действия соперника, подсознательно, с четкостью машины, выбирать лучший способ защиты и нападения. Перед спортсменом всегда воображаемый или действительный противник. И каратист, тренируясь, должен видеть только его и реагировать только на его действия. Впрочем, вы наблюдали сегодня за трениров.кой лучших и опытнейших из тех, кто занимается каоатэ в школе «Фрунзенец». Они носят звания инструкторов, а многие из них уже сами имеют учеников.

А. КУЗНЕЦОВ. Применительно к нашей работе это называется «быть в партнере», а попросту говоря – реагировать только на партнера и на предлагаемые обстоятельства, полностью забыв о себе… Да, и еще сегодня меня поразила атмосфера высокой дисциплинированности, царившая в зале, то уважение, которое проявляли спортсмены друг к другу, к месту, где они тренируются, к учителю, то есть к вам, Алексей. Ваши замечания. в ходе тренировки не только не вызывали никаких возражений с их стороны, но, напротив, вас благодарили за них – традиционным поклоном. Ну и последнее, пожалуй, это огромный энтузиазм спортсменов, их желание работать с полной самоотдачей. Я убежден в том, что если бы все наши спортсмены тренировались с таким старанием, с таким накалом, их спортивные результаты были бы значительно выше нынешних, хотя они и так достаточно высоки.

А. ШТУРМИН. Благодарю за добрые слова. Однако в том, что вы заметили, нет ничего исключительного. Каратэ основано на высокой дисциплине его приверженцев, так же как и на безграничной вере в учителя, уважении своих товарищей, своей школы. Это азы духовного воспитания, заложенного в самом понятии «каратэ». Однако было бы неверно полагать, что мы слепо копируем древние традиции каратэ со всеми условностями. Мы берем у каратэ лучшее – систему физического воспитания, элементы воспитания нравственного, дополняя его нашим современным, советским пониманием чести, долга перед Родиной, гражданственности, человеческой морали.

А. КУЗНЕЦОВ. Я вам еще не сказал, что первое знакомство с каратэ и с представителями вашей школы произошло у меня на съемке фильма «В зоне особого внимания». Так уж получилось, что играл я роль офицера, который в силу своих должностных обязанностей «воюет» против главных героев фильма – группы десантников, посланных в тыл «северных» со специальным заданием. И вот тут происходит странная вещь: все мы – группа актеров, снимавшихся в ролях противников, – тем не менее в своей закадровой жизни симпатизируем главным героям, мы по-человечески на стороне тех, кто в экстремальных, чрезвычайно сложных обстоятельствах проявляет огромное мужество, с честью проходит все испытания и побеждает. Поэтому, кстати, люблю своего Сухова, которого сыграл в «Белом солнце-пустыни».

В работе над фильмом нам помогала группа спортсменов. Руководил ими Тадеуш Касьянов, который оказался не только прекрасным мастером своего дела (помните сцену в домике лесника, где прапорщик разделывается с четырьмя бандитами? Так вот, дрался за прапорщика Касьянов), но и просто симпатичным человеком, добрым, отзывчивым, великодушным. Он и его товарищи не просто участвовали в постановке самых острых трюковых моментов фильма, но и быстро нашли общий творческий язык с актерами, привнесли с собой в наш коллектив какую-то особую доброжелательность. После знакомства с ними наши актеры, особенно молодежь, стали выглядеть как-то более подтянуто.

А. ШТУРМИН. Кстати сказать, спорт почти всегда привносит в искусство, в кино в особенности, дополнительный элемент зрелищное. Ваш Сухов в «Белом солнце пустыни», на мой взгляд, значительно бы потерял как личность, не умей он мастерски владеть своим телом. Блестящая сцена у баржи, когда ваш герой обезоруживает бандита и в падении успевает несколько раз выстрелить, – прекрасный пример того, как актер может благодаря чисто спортивному мастерству усилить эпизод, сделать его динамичнее, острее. И мне думается, что спокойствие, уверенность Сухова в какой-то степени производные от его силы, от умения владеть оружием, знания всяких военных хитростей. Интересно, как вы работали над этим эпизодом?

А. КУЗНЕЦОВ. Понадобилось несколько дней тренировки, чтобы безошибочно провести прием, с помощью которого я выбиваю оружие, и научиться минимум три раза успеть выстрелить в падении, ведь эпизод снимался в чистом, так сказать, натуральном виде. О том, что его можно смонтировать, мы тогда Просто не думали. И это один только прием. Сколько же сил и времени тратит спортсмен вашей школы на овладение всей техникой каратэ! А если говорить вообще, то спорт в актерской подготовке – один из важнейших элементов. Ведь в каких только переделках не приходится бывать нашему брату во время съемок! Тут и жара, и холод, и серьезные физические нагрузки. Зритель порой даже не представляет себе, какого огромного труда стоит десяткам людей один-единственный эпизод. И поэтому мало у кого из актеров вы не обнаружите дома полного набора гантелей, эспандера, лыж и прочего. Это тот случай, когда спорт и искусство смыкаются самым непосредственным образом.

А. ШТУРМИН. Так и должно быть. Но почему вы говорите только о людях вашей профессии? На мой взгляд, каждый мужчина должен быть закален физически. Это, если хотите, его обязанность перед обществом. Ведь человек, хорошо развитый физически, как доказано специалистами, быстрее и лучше справляется со своей работой, он более коммуникабелен, его жизнь богаче во всех отношениях. Не зря в армии уделяют так много внимания физической тренированности, ибо даже при наличии мощнейших технических средств от человека, от его реакции, психологической устойчивости, выносливости зависит если не все, то. многое. Физически закаленный оператор ракетного комплекса быстрее справится со своей задачей, чем его товарищ равный по опыту, но никогда не занимавшийся спортом. Та же зависимость и в обычной жизни. Но мы почему-то считаем, что армия армией, а после нее – дело другое. И говоря о производственных резервах, повышении производительности труда, забываем о таком могучем факторе, как мобилизация ресурсов, заложенных в самом человеке.

А. КУЗНЕЦОВ. А сколько, по-вашему, необходимо времени, чтобы полностью овладеть техникой каратэ?

А. ШТУРМИН. Это, знаете ли, вопрос вопросов. Во-первых, школ каратэ множество и овладеть всеми их секретами практически невозможно, даже если затратить на это всю свою жизнь. Если говорить о каком-то оптимуме знаний техники каратэ, которыми располагают основные центры Азии и Европы, то здесь уже проще. Я считаю, что на первоначальную подготовку спортсмену нужно не меньше трех лет. Но и это очень условно, все зависит от индивидуальных особенностей каждого, общей физической подготовки, образа жизни, возраста, психологии человека и так далее.

А. КУЗНЕЦОВ. Значит, через три года тренировок спортсмен может рассчитывать на присуждение первого спортивного разряда, или дана, если пользоваться вашей терминологией.

А. ШТУРМИН. Примерно так. Но, повторяю, все очень индивидуально. У нас немало случаев, когда люди не выдерживали физических нагрузок – ведь каждый день на тренировки надо тратить несколько часов, – и уходили из школы. В то же время другие благодаря упорной работе преодолевали путь от новичка до сложившегося спортсмена каратэ за два года и даже быстрее. Но чем больше вы занимаетесь, тем безграничнее представляются возможности познания искусства каратэ. К тому же почти до бесконечности можно работать над шлифовкой, совершенствованием уже, казалось бы, пройденных элементов и упражнений.

А. КУЗНЕЦОВ. Я заметил сегодня, что одни и те же упражнения спортсмены выполняют по-разному. У кого-то получается чище, резче, концентрированнее, а кто-то защищается и атакует недостаточно четко.

А. ШТУРМИН. Правильно. Все, как и в любом спортзале, где тренируются спортсмены различной квалификации. Вы ведь обратили внимание, что у них разного цвета пояса – от белого до черного. Черный – отличие мастера, белый – первое спортивное звание в каратэ. Но ,и мастер от мастера может отличаться довольно резко, ведь категория мастера присваивается человеку за определенный минимум знаний и побед, максимума же установить для него практически невозможно.

А. КУЗНЕЦОВ. Знакомая ситуация. Артистами называют всех, окончивших соответствующие учебные заведения. Но никто из нас не может сказать, что наконец-таки овладел всеми тайнами актерского мастерства. А вот разница в квалификации очень даже заметна. К примеру, играет молодой актер свою роль точно по сценарию. Все делает верно, все как будто соответствует образу. Но эпизод не смотрится, чего-то в нем не хватает, а чего именно, никто не может понять. И бьются над этим эпизодом до тех пор, пока кто-нибудь из старых мастеров не посоветует: «Попробуй поимпровизировать, забудь о тексте». «Что же тут можно придумать?» – удивляется молодой коллега. И все же на следующем дубле он вместо молчаливого поворота головы в ответ на просьбу партнера дать ему чая говорит: «Не дам». Тот подхватывает игру и заявляет совсем не по тексту: «Нет, дашь!» «Не дам, и все». В результате эпизод оживает. Вот что значит совет опытного мастера. А как, кстати, у вас обстоит дело с импровизацией, Алексей?

А. ШТУРМИН. Сложнее. Каратист должен импровизировать, если можно так выразиться, на уровне подсознания. Ведь стоит ему на мгновение отвлечься, как он может пропустить удар. Тут все решают техника, реакция, сумма заложенных в спортсмене знаний, его способность ответить на маневр соперника контрманевром, серией неожиданных, точных ударов. Но каждый из них, пусть даже нанесенный подсознательно, контролируется мышечной системой спортсмена. Он же сам должен реагировать только на реальное изменение ситуации боя, а не программировать его в уме, потому что малейшая ошибка грозит обернуться для него поражением. Например, спортсмен заметил, что его соперник принял неверную позицию. Зрительный центр мозга тотчас посылает сигнал мышечной системе – атакуй. И опять же спортсмен не раздумывает, какой ногой или рукой ударить, но наносит правильный удар. Именно благодаря технике, доведенной до автоматизма. И это происходит быстрее, чем успело бы сработать его сознание.

А. КУЗНЕЦОВ. Если я правильно понял, спортсмен должен реагировать в период всей схватки на складывающуюся ситуацию с одинаковой остротой, что исключает какой-то шаблон в его манере ведения поединка.

А. ШТУРМИН. В общем, так. И не только во время схватки, но и во время тренировки. Вы обратили внимание на то, что почти все упражнения делаются по счету?

А. КУЗНЕЦОВ. Да.

А. ШТУРМИН. Это тоже не просто так. Я считаю: «Ити… ни… сан… си» – и внезапно прерываю счет. Зал замирает, за исключением одного-двух спортсменов, которые восприняли мой счет за заданный ритм и, включившись в него, ослабили реакцию. Это грубейшая ошибка в каратэ. Во время поединка противник, к примеру, несколько раз подряд наносит удары левой ногой, вы успешно отражаете их, и вот очередное перемещение противника, которое ведет за собой, как вам кажется, опять удар левой, и вы соответственно строите свою защиту. Но… неожиданно пропускаете удар с другой стороны. Почему? Да потому, что, поддавшись ритму, ослабили контроль за партнером, что-то упустили в его маневрах.

А. КУЗНЕЦОВ. Вот вы, Алексей, уже не один раз употребили слово «удар». А я сегодня, сколько ни смотрел, не заметил, чтобы кто-нибудь действительно ударил партнера по-настоящему. Это были едва заметные Касания, не больше. Но даже в этом случае схватка зачастую прекращалась, и партнеры просили друг у друга извинения. Помню, как в пору моего увлечения боксом мы успевали за полтора часа тренировки заработать не один синяк. А тут прямо какая-то сверхделикатность. Разве не правильнее вырабатывать у спортсмена на тренировках своеобразный иммунитет к ударам?

А. ШТУРМИН. В этом просто нет необходимости, потому что даже на. соревнованиях спортсмены лишь обозначают удар, останавливая руку или ногу в нескольких миллиметрах от тела соперника. Это не значит, что они работают вполсилы, даже в бесконтактном единоборстве каратисты концентрируют в ударе всю мощь, на которую они способны. Искусство же в совершенстве владеть своим телом, управлять каждой мышцей, каждой клеткой помогает им не нанести удар, опасный для партнера. Если же на соревнованиях кто-то из спортсменов нарушил это правило, победа безоговорочно присуждается его сопернику. Во всех остальных случаях победителем становится тот, кто тщательно оборонялся и нанес большее число ударов, которые не были блокированы противником. Нечто подобное происходит и в кино. Ведь мы судим о мастерстве актера не ло тому, насколько в действительности сильно он ударил бандита, а потому… как он это сделал.

А. КУЗНЕЦОВ. По-моему, в этом отношении бокс даже менее гуманен, чем каратэ.. .

А. ШТУРМИН. Не совсем так. Если разрешить спортсменам, занимающимся каратэ, контактные схватки (а в нашей стране, как и почти во всем мире, культивируется традиционное, или бесконтактное, каратэ), они могут нанести друг другу самые серьезные повреждения, которые не идут ни в какое сравнение с теми, что получает на ринге боксер. Ведь удар в каратэ проводится не защищенными перчатками суставами рук и ног, он гораздо концентрированнее и наносится, как правило, в наиболее уязвимые части тела. О силе этих ударов вы, наверное, уже можете судить…

А. КУЗНЕЦОВ. Да, знаете ли, я потом специально рассматривал доски, которые сегодня ломали ваши. ребята одним ударом руки или ноги. Каждая из них не тоньше четырех сантиметров: Как это им удается?

А. ШТУРМИН. Концентрация воли, мускульной энергии плюс техника удара. Сам процесс разбивания доски – своеобразный тренинг для каратиста. Скажу больше: наиболее подготовленные переламывают набор сосновых досок толщиной в 12 сантиметров. Впрочем, это могут быть и кирпичи, и черепица, и вообще все что угодно. Вы слышали когда-нибудь легенду о старике, который без оружия справился с тигром-людоедом?

А. КУЗНЕЦОВ. Нет. Но убежден, что история древнего каратэ богата интереснейшими легендами.

А. ШТУРМИН. Так вот, несчастье обрушилось внезапно. Огромный тигр-людоед спустился с гор и начал нападать на беззащитных жителей уединенной деревушки. Крестьяне обратились за помощью к двум отважным молодым охотникам, живущим неподалеку. На рассвете смельчаки отправились на то место, где в последний раз видели тигра, и, привязав к дереву для приманки маленького ягненка, устроили засаду. Время тянулось медленно, а тигр не появлялся. Неожиданно на поляну вышел старик с развевающейся седой бородой. Увидев его, охотники рассказали ему про тигра и посоветовали спрятаться. Незнакомец улыбнулся и сказал, что он уже убил тигра и тот лежит неподалеку. Охотники решили, что старик, видимо, не в своем уме: мог ли он один справиться со страшным зверем. Заметив их явное недоверие, путник повернулся и спокойно пошел своей дорогой. Охотники направились в том направлении, которое указал им старик, и вскоре увидели лежавшего на земле тигра. Они внимательно осмотрели его, рассчитывая найти раны, нанесенные каким-либо оружием, но ничего не заметили. Наконец охотники обнаружили, что у него сломан хребет. Какой же силой и ловкостью должен обладать человек, чтобы в одиночку и без оружия справиться с хищником! Вернувшись в деревню, охотники рассказали крестьянам о случившемся. И тогда кто-то вспомнил, что уже видел этого старика и что это великий мастер каратэ из соседней провинции.

А. КУЗНЕЦОВ. Да, не хотел бы я встретиться и не поделить что-нибудь с таким вот стариком. Кстати, а в вашей тренерской практике не было случая, чтобы ваш воспитанник, забывшись, продемонстрировал свою технику на улице, избрав в качестве противника кого-нибудь из прохожих?

А. ШТУРМИН. Понимаю ваши опасения. Спортсмен, уже что-то освоивший из каратэ, никогда не ввяжется в ссору. Это противоречит его принципам, самому духу каратэ. Во всяком случае, за все девять лет существования школы «фрунзенцев» не было ни одного подобного прецедента. Зато есть факты, когда наши спортсмены помогали милиции обезвредить преступников или остановить зарвавшихся хулиганов.

А. КУЗНЕЦОВ. Ну, а все-таки, Алексей, давайте вместе попробуем разобраться, как же в каратэ сочетаются спорт и искусство… Мне кажется, что каратэ, как и искусство, в чем-то условно, взять хотя бы бесконтактность – раз. Два – это его зрелищность. Три – каратэ воспитывает в человеке чувство справедливости, благородство души, доброту, мужество – словом, лучшие нравственные качества. Тому же служит искусство. И потом сама пластика, гармоничность, геометрическая рациональность движений, их внутренняя, скрытая сила…

А. ШТУРМИН. Но каратэ – это еще и огромная физическая работа, спортивный азарт, единоборство, это, наконец, интерес, который проявляют к каратэ именно как к спорту тысячи молодых людей, которые стремятся к физическому самоусовершенствованию, К; пробе своих сил, к соревновательности. Да и вообще-то надо ли разделять эти понятия – искусство и спорт? Ведь почти каждый вид спорта – это не просто демонстрация мускульных возможностей человека, это искусство ритма, грации…

А. КУЗНЕЦОВ. Продолжая вашу мысль, можно добавить, что цель у всех без исключения видов спорта одна – воспитать человека физически и духовно здорового, идейного борца, надежного защитника Родины…

В заключение у меня один личный вопрос. А именно: каков предельный возраст ваших учеников?

А. ШТУРМИН. Хотите попробовать? Пожалуйста, предельного возраста для каратэ почти не существует, правда, начинать лучше пораньше. Кстати, вы будете не единственным актером в группе начинающих…

У нас также тренируются рабочие, студенты, музыканты, работники милиции, врачи, люди, занимающиеся научным трудом, военнослужащие, журналисты, художники – и никому занятия каратэ не мешают, а, наоборот, помогают!

А. КУЗНЕЦОВ. Я тоже, если приду к вам, буду заниматься всерьез.

А. ШТУРМИН. В противном случае у вас просто ничего не получится.

Журнал «СМЕНА», февраль 1979 г.